В уголовно-правовой литературе для обозначения исследуемых преступлений чаще всего используется термин “преступления со специальным субъектом” [1, c. 166; 2, c. 50], реже – “преступления со специальным составом” [3, с. 4]. Вместе с тем, как отмечает А. И. Рарог, “это наименование является неточным, поскольку в нормах Особенной части УК предусматривается уголовная ответственность лиц, непосредственно совершивших описанные в диспозициях преступления. А соучастниками (организаторами, подстрекателями и пособниками) таких преступлений, по общему правилу, могут быть и лица, не обладающие специальным признаком” [4, с. 264].

Общее решение вопроса о квалификации действий лиц, не обладающих специальным признаком, но принимающих участие в преступлении со специальным исполнителем, отражено в ч. 4 с. 34 УК РФ: “Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника”. Как видно, уголовный закон допускает возможность соучастия в преступлениях со специальным исполнителем. Однако лицо, не обладающее признаками специального исполнителя, может быть только организатором, подстрекателем или пособником при его совершении и никак не исполнителем (соисполнителем). В уголовно-правовой литературе данный вопрос в большей части решается подобным же образом [2, с. 50,51; 5].

Между тем возникает вопрос: во всех ли таких преступлениях могут принимать участие в качестве организаторов, подстрекателей или пособников лица, не обладающие специальным признаком, т. е. во всех ли случаях можно применять положения ч. 4 ст. 34 УК? Так, Н. Иванов, ориентируясь на данную норму, считает, что “лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, но не имеющее необходимых признаков специального субъекта вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления, может выполнять роль подстрекателя, пособника или организатора, и его действия следует квалифицировать с указанием выполняемой роли” [2, с. 50]. Представляется, что повышенный возраст привлечения к уголовной ответственности распространяется и на других соучастников, а не только на исполнителя,  т. е. соучастие в лице несовершеннолетних в данном случае невозможно (в конечном счете ст. 150 УК направлена на защиту несовершеннолетних). Вместе с тем не исключается ответственность несовершеннолетних за подстрекательство (организацию, пособничество) к конкретному преступлению.

Кроме того, соучастие в принципе невозможно в преступлении со специальным субъектом, когда специальный признак носит сугубо личностный характер и не отражается на характере и степени общественной опасности самого деяния [4, c. 267], например при убийстве матерью новорожденного ребенка. В данном случае смягчающие обстоятельства (например психотравмирующая ситуация) относятся исключительно к личности виновной, а, соответственно, не могут оказывать влияния на квалификацию действий других лиц. Поэтому здесь не применимо правило ч. 4 ст. 34 УК. Представляется, что соучастники в данном случае будут нести ответственность за убийство [3, c. 5; 4, c. 269, 270], причем за его квалифицированный состав (т. е. по п. “в” ч. 2 ст. 105 УК со ссылкой на ст. 33 УК либо без таковой).

В плане возможности соучастия и квалификации действий соучастников немалый интерес представляют преступления, схожие по всем признакам состава, за исключением субъекта преступления. Например, шпионаж как форма государственной измены (ст. 275 УК) может быть совершен только гражданином Российской Федерации, а субъектом шпионажа как самостоятельного преступления (ст. 276 УК) – только иностранный гражданин или лицо без гражданства (иных субъектов не существует). По мнению Н. Иванова, гражданин РФ, принимавший участие в сборе сведений, составляющих государственную тайну, “будет отвечать и как исполнитель (соисполнитель) шпионажа и по ст. 275 УК (государственная измена), ибо в этой норме точно зафиксировано, кто может быть субъектом преступления” [2, c. 51]. Допускает соучастие граждан РФ в шпионаже и С. Аветисян [3, c. 6]. Представляется, что в этих преступлениях соучастие (граждан РФ в шпионаже, и наоборот, иностранных граждан в государственной измене) не возможно ни в виде соисполнительства, ни в виде действий организатора, подстрекателя или пособника. Как отметил А. И. Рарог, в таких преступлениях “аналогичные действия гражданина Российской Федерации могут квалифицироваться только как государственная измена либо в форме шпионажа, если он был соисполнителем, либо в форме оказания иной помощи в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности РФ, если он оказывал содействие иностранному шпиону” [4, c. 271].

Проблема квалификации действий лиц, не обладающих признаком специального субъекта, возникает применительно к случаям, когда такие лица вместе со специальным субъектом непосредственно совершают действия, образующие объективную сторону преступления. Такое соисполнительство невозможно при совершении подавляющего большинства преступлений со специальным исполнителем. Однако в отдельных случаях возможно совместное выполнение части объективной стороны специальным исполнителем и лицом, не обладающим специальным признаком.

Так, при изнасиловании может быть только лицо мужского пола. При этом, как разъяснил Верховный Суд РФ в постановлении Пленума от 15 июня 2004 г. № 11  “О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного Кодекса Российской Федерации”, если каждый соучастник выполнил хотя бы часть объективной стороны преступления, например, применял к потерпевшей физическое или психическое насилие, то он является соисполнителем [6]. Как справедливо отметил Б. В. Волженкин, “принадлежность к женскому полу никак не мешает лицу совершить такие действия, входящие в объективную сторону изнасилования, как физическое насилие или угрозы в отношении потерпевшей” [7, c. 15]. Таким образом, в данном преступлении женщина выполняет функцию соисполнителя. Однако из буквального толкования ч. 4 ст. 34 УК РФ следует, что деяния таких соисполнителей должны квалифицироваться как действия организаторов, подстрекателей или пособников. Но при этом их действия (т. е. действия соисполнителей) не подпадают ни под одну из этих ролей, т. е. при квалификации не возможна ссылка ни на одну из трех частей (ч. 3-5) ст. 33 УК РФ. По мнению А. И. Рарога, “выходом из этого тупика могло бы стать исключение из ч. 2 ст. 33 взятого в скобки слова «соисполнители», исключение ч. 2 из ст. 34, дополнение ч. 3 ст. 34 указанием на соисполнителя и, наконец, дополнение ч. 4 ст. 34 УК указанием на то, что лицо, не обладающее признаком специального субъекта, может нести за него уголовную ответственность в качестве соисполнителя. Все эти преобразования позволили бы: а) термин «соисполнитель» применять только к исполнителю преступления со специальным субъектом, не обладающему специальным признаком; б) квалифицировать действия таких лиц как соисполнителей преступления со специальным исполнителем; в) при квалификации их действий ссылаться на ч. 2 ст. 33 УК, из чего будет видно, что лицо непосредственно участвовало в совершении преступления, но не обладало признаком специального исполнителя” [4, c. 274]. На наш взгляд, достаточно внести коррективы в ст. 34 УК РФ (как это сделал, например, Р. С. Рыжов [1, c. 169, 170]), изложив ч. 4 в следующей редакции: “Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. В случаях, когда часть из совокупных действий, образующих объективную сторону таких преступлений, может совершить любой субъект, то он несет ответственность в качестве соисполнителя”. Такое уточнение, по нашему мнению, внесет  определенную ясность в вопрос о соучастии в преступлениях со специальным исполнителем.

ЛИТЕРАТУРА

1. Рыжов Р. С. Уголовная ответственность соучастников преступления: Дисс. … канд. юрид. наук / Р. С. Рыжов. – Рязань, 2003.
2. Иванов Н. Соучастие со специальным субъектом // Российская юстиция. – – № 3.
3. Аветисян С. Проблемы соучастия в преступлении со специальным субъектом (специальным составом) // Уголовное право. – – № 1.
4. Рарог А. И. Квалификация преступлений по субъективным признакам – СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.
5. Курс уголовного права: Общая часть. – Т. 1: Учебник для вузов. / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой (авт. главы – В. С. Комиссаров). – М., 2002. – Электронный ресурс // Справочная правовая система “Гарант”.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. № 11 “О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного Кодекса Российской Федерации // Российская газета. – 2004. – 29 июня.
7. Волженкин Б. В. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право. – – № 1.