Языковой материал речи всегда занимал доминирующее место в риторике, ее важнейший раздел — элокуция — смыкался со стилистикой, поэтикой, грамматикой.

Точный выбор слова, построение фразы, использова­ние фигур и тропов, логика и четкость построения текста характерны как для ораторской речи, так и для научных трудов и античного мира, и европейского средневековья.

Недаром изучение философских, исторических, рито­рических сочинений и художественной литературы состав­ляло стержень классического образования в Европе, вклю­чая Россию.

Но риторика не ограничивалась формой языкового вы­ражения содержания: она всегда была ориентирована на ожидание адресата.

Речь — всегда диалог, даже если ее адресат — лицо предполагаемое, некий «среднестатистический» читатель в виртуальном допущении писателя. Даже в тех случаях, когда сам автор не думает о своих читателях, пишет толь­ко для себя, его адресатом служит его второе «я».

Из чего же складывается речевое ожидание лица, вос­принимающего речь? Допустим, что среди слушателей и чи­тателей есть люди, полностью безразличные к содержанию речи и ждущие от автора языковых шедевров, чаще всего это любители поэзии. Но составляют ли они большинство, если звучит не поэзия, а политическая речь, вузовская лек­ция, если перед читателем лежит юридический документ, если встретились друзья и просто обмениваются новостями?

Достоинством любой речи, любого текста согласно ри­торическим традициям и здравому смыслу служит в пер­вую очередь содержание, и лишь во вторую — форма, точ­нее, — гармония формы и содержания. И эта гармония чаще всего безразлична к первенству: содержание ищет для себя форму или форма ищет для себя содержания.

К сожалению, в наш прагматический век большинство слушателей-адресатов больше озабочены содержанием. Вряд ли они удовлетворятся бессодержательной, хотя и краси­вой речью. Однако напомним, что именно формализм при­вел к кризису риторики.

Теперь перейдем к форме: к композиции речевого про­изведения (т. е. к расположению материала), соблюдению законов жанра, типам речи — описанию, повествованию, или рассуждению.

Обратимся к выбору средств языка, к введению средств его выразительности, построению текста, использованию невербальных, паралингвистических средств, созданию целостного текста или, пользуясь современными понятия­ми, — к дискурсу, или тексту в потоке жизни.

На все сказанное накладывается понятие «исполнения» (акцио) в устном или письменном вариантах. Известно, ка­кое огромное значение риторика придает перечисленным компонентам формы речевого высказывания.

Риторика не может признать речь хорошей, если она плохо организована композиционно, неточно выбраны сред­ства языка, если оратор не умеет держаться перед публи­кой, шепелявит и, начав фразу, не может ее закончить, неуместно жестикулирует, не владеет дикцией, интонаци­ями, голосом и дыханием, во время речи не чувствует вре­мени и реакций зала.

Речь не может быть признана хорошей, культурной, если автор не соблюдает требований этики речевого кон­такта, не уважает своего собеседника.

Нет кроме риторики такого кодекса требований ко всем сторонам речевого общения, и даже современные програм­мы и пособия по культуре речи ограничиваются лишь язы­ковыми нормами.

Уместно напомнить здесь и те семь символов, кото­рые создают риторическую модель речевого акта:

1. Кто говорит? — знание личности говорящего помо­жет понять и оценить его возможности, спрогнозировать характер его действий.
2. Кому говорит? — об учете адресата уже было ска­зано: как он воспримет высказывание, как оценит его? Воз­можно, оно оскорбит его, возможно, вызовет уважение к говорящему.
3. При каких обстоятельствах? — оценка обстоятельств поможет и оценке речи.
4. Что говорит? — оценка содержания, его организа­ции, структуры, позиции говорящего, пишущего.
5. Зачем? — какова цель: открытая или тайная, личная или общая.
6. Как выражает мысль? — оценка речевых умений, владения языком, невербальными средствами, стилями, нормами.
7. Наконец, каков результат речи? — если результат (обратная связь) имеет форму ответа, реплики в диалоге, то вся цепь оценок повторяется. Это один из тех алгорит­мов общения, который упоминается в определении целей риторики.