Обратимся в первую очередь к юридическим фактам. Именно юридические факты в качестве научной проблемы осмыслены в оте­чественной литературе как будто ос­новательно. Мир и покой утвердились в этой части теории права, жарких дискуссий не наблюдается вот уже до­вольно длительное время. Действи­тельно, все как будто ясно, в том числе и положение о том, что юридические факты — это события, действия, с ко­торыми (с наступлением которых) нормы права связывают возникнове­ние правовых отношений.

Приведенное выше понятие юри­дического факта не может не склонять мысль к представлению о том, что только те события, действия являются юридическими фактами, которые обо­значены в качестве таковых нормой права. Тем самым мысль будто ориен­тируется, разворачивается в сторону нормы права, концентрируется на ее могуществе и всевидении и «уводит­ся» от самих социальных процессов (юридических фактов). Небольшое усилие ума — и готов вывод о том, что именно от нормы права зависит, будет ли то или иное событие юридическим фактом или им не станет.

Другими словами, вначале должна появиться норма права и только затем можно будет в ее лучах разглядеть юридический факт. Стройная, как будто концепция, в которой (как и во многих других в нашей теории права) все «закручивается» вокруг нормы права. Однако было бы искажением понимать сказанное как попытку представить существующее в отечест­венном правоведении знание о юриди­ческих фактах, связях с юридически­ми нормами как несостоятельное. Отнюдь, стремление одно — воздать каждому из элементов названной три­ады должное, глубже понять характер и направленность связей между ними. И в первую очередь — норме права. Но что следует понимать под нормой права?

Можно утверждать, что в подавля­ющем большинстве случаев под нор­мой права мыслится установленное и обеспечиваемое государством обще­обязательное правило поведения, регулирующее общественные отноше­ния. При строгом взгляде на такое представление нельзя не видеть, что это представление скорее всего о нор­мативно-правовом акте, а не о норме права. Кроме того, такое представле­ние о норме права серьезно препятст­вует анализу связей (их характера, направленности) между рассматрива­емыми явлениями, поскольку в нем правотворящим авторитетом полага­ется только и исключительно государ­ство. Между тем и в прошлом, и сего­дня творцами норм права выступали и продолжают выступать и иные силы.

Пытаясь обозначить понятие нор­мы права, многие ученые (преимуще­ственно западные) под нормой права понимают правило поведения, кото­рое спонтанно формируется самими людьми, в рамках той или иной общ­ности, в процессе жизнедеятельности. Государство большей частью закреп­ляет (санкционирует) такие правила поведения, придавая им официальную внешнюю форму, оно может устанав­ливать нормы права, что называется самостоятельно, но в этом случае процесс возникновения правил пове­дения отличается тем, что: а) такое правило поведения возникает как ре­зультат рационального, целенаправ­ленного создания правила поведения в результате обобщений, т. е. мысли­тельной деятельности; б) такое прави­ло поведения (норма права) сразу воз­никает в виде того или иного норма­тивно-правового акта. В то время как норма права, сформированная самими людьми в процессе жизнедеятельнос­ти в рамках объединений, союзов, со­циальных групп может длительное время существовать фактически, т. е. как правило поведения, без вербаль­ного оформления, без какой бы то ни было внешней формы выражения [1, 38-39]. Здесь будет уместным вспом­нить высказывание К. Маркса и Ф. Энгельса о том, что «…вовсе не свя­тым понятием человека, а действи­тельными людьми в их действитель­ном общении созданы эмпирические отношения, и уже потом, задним чис­лом, люди эти отношения конструиру­ют, изображают, представляют себе» [2, 222].

Разумеется, не всякое поведение, возникшее в практике людей, можно считать нормой права. В социальном плане норма права — это правило по­ведения, которое выработано (но не сконструировано) в ответ на вызовы социальной среды в рамках той или иной общности. Такое правило пове­дения общезначимо, нередко обще­обязательно, поскольку следование ему обеспечивает общности, социаль­ной группе выживание, успешное функционирование и развитие [1, 115]. И именно поэтому такая норма поведения принимается (или навязы­вается), ей зачастую следуют путем подражания в условиях, когда нет еще вербального оформления (письменно­го источника). Такая норма (правило поведения) обеспечивается организо­ванной защитой, исходящей от общно­сти, союза.

Теперь можно попытаться осмыс­лить и юридический план правил по­ведения (норм права). Он показывает, что три основные силы «делали» выработанные правила поведения нормами права: суды, юриспруденция, т. е. юристы, которые обобщали прак­тику (прежде всего судебную) и выво­дили (формулировали) общие прин­ципы и нормы, а также государство. Последнее несло бремя охраны и за­щиты норм права (правил поведения). Занималось оно и правотворчеством, поначалу в относительно узкой облас­ти — охране и защите страны. Посте­пенно правотворческая сфера государ­ства расширяется, и оно начинает законодательствовать в сфере финан­сов, труда, социального обеспечения, самостоятельно устанавливает прави­ла поведения в адрес госорганов, их структуры, полномочий, ответствен­ности и др.

Вернемся к приведенному выше понятию юридического факта и спро­сим себя: как это норма права (если понимать норму права как правило поведения) может связывать возник­новение, изменение правоотношений с теми или иными событиями, дейст­виями (юридическими фактами)?! Скорее, сама норма права (правило поведения) есть продукт, результат от­вета на вызовы социальной среды (юридических фактов). Получается, что характер и направленность связи между юридическими фактами и нор­мами права несколько иные, чем «прочитываются» в рассмотренном, традиционном понятии юридического факта. А именно, норма права не пред­шествует юридическому факту, а яв­ляется его следствием. Конечно же, не сами юридические факты создают, формируют правило поведения. Нор­ма права — это ответ на вызовы юри­дических фактов и ответ этот дают са­ми люди, вырабатывая те или иные правила поведения.

Но если в традиционном понятии о юридическом факте под нормой права мыслится нормативно-правовой акт, то тогда все становится на свои места и недоразумение исчезает. Нормативно-правовые акты, как известно, — это внешняя (официальная) форма выра­жения нормы права (письменный источник), вынесенный так сказать с заранее обдуманным намерением, целерационально. И в подавляющем большинстве своем нормативно-пра­вовые акты появляются, когда те или иные события, действия обусловили, вызвали появление норм права (пра­вил поведения). Именно поэтому нор­мативно-правовые акты можно счи­тать инструментом регистрации того, что в подавляющем большинстве слу­чаев уже возникло, есть, существует. Закон о банкротстве по сути дела реги­стрирует правила поведения, которые возникают в процессе ответа на опре­деленные жизненные обстоятельства. Кодекс законов о семье регистрирует правила поведения, которые были най­дены самими людьми, в зависимости от тех или иных условий существова­ния. То же самое и с владением, заве­щанием и др. Юридические факты, во всяком случае многие из них, есть из­вечные события и действия, которые повторяются, т. е. возникают постоян­но, независимо от времени и места. Именно они обусловливают черты универсальности права. Но сказанное вовсе не означает, что нормативно-правовые акты, их создание есть меха­ническое отражение, копирование. Отнюдь, процесс регистрации юриди­ческих фактов и возникших на их ос­нове правил поведения (норм права), подобна регистрации астрономами звезд и других космических величин. В том смысле, что и при создании нормативно-правовых актов необходимы исследовательские усилия, обращение к самим реальным объектам, наблюде­ние за ними, принятие в расчет множества связей и зависимостей, их реаль­ного, а не желаемого характера и др. И здесь вновь будет уместным вспомнить, похоже, забываемое высказыва­ние К. Маркса (несомненно, методоло­гического характера): «Мои исследо­вания привели меня к тому результату, что правовые отношения, также точно как и формы государства, не могут быть поняты не из самих себя, не из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях…» [3, 118].

Но как «вписывается» в расследуе­мые связи правовое отношение, како­вы его место и роль? Прежде чем пытаться ответить на поставленные вопросы, необходимо определиться с понятием правового отношения. Это тем более необходимо, что путь к существу правового общественного отношения оказывается загроможден­ным неоправданным изобилием раз­личных мыслимых и немыслимых конструкций, которые в совокупности образуют такой лабиринт, благопо­лучно выбраться из которого не помо­жет даже нить Андромеды. По поводу правового отношения в науке продол­жают сохраняться нерешенные вопро­сы, до сих пор нет единства в трактов­ке его понятия, нельзя также сказать, что удалось прийти к согласию отно­сительно структуры правового отно­шения. Но в наибольшей мере о нере­ализованных возможностях научного познания можно говорить примени­тельно к роли юридических отноше­ний в механизме осуществления субъ­ективных прав и юридических обязан­ностей участников таких отношений.

Понятие правового отношения трактуется в качестве то способа, то стадии, то результата реализации юри­дической нормы. Тем самым предлага­ется понимать место и роль правового отношения как величины, производ­ной исключительно от нормы права (знакомые мотивы, как и с проблемой связи нормы права с юридическими фактами, правовое отношение «видит­ся» только в свете правовой нормы). Довольно распространено представле­ние о правовом отношении как об уре­гулированном нормой права общест­венном отношении. Определенная ценность такого подхода — в подчер­кивании важного момента: правовое отношение является видом общест­венного отношения. В свете отмечен­ного очевидна необходимость в более строгом подходе, «очищении» теории правового отношения от неоправдан­ных, «тупиковых» позиций и мнений. Чтобы добиться этого, важно придер­живаться определенных методологи­ческих основоположений.

Во-первых, правоотношение явля­ется видом общественного отношения. С этим, как будто, никто не спорит, но мало кто последовательно его реали­зует. Но если мы признаем, что право­вое отношение есть разновидность об­щественного, то это значит, что при анализе правового отношения необхо­димо учитывать основные признаки общественного отношения, т. е. поня­тие правового отношения, его струк­турные, в первую очередь, признаки не должны противоречить, а должны от­вечать структурным характеристикам родового понятия (общественного от­ношения). Что это за характеристики?

Вообще, термин «отношение» ис­пользуется различными науками. По­этому целесообразно разобраться с основными значениями (смыслами) этого понятия. Довольно часто этим термином обозначается позиция чело­века по поводу какого-то явления окружающей его действительности. Например, у человека сложилось оп­ределенное отношение к картине художника, о котором он обычно не спешит поведать каждому или вообще затрудняется это сделать. Часто мы формируем то или иное отношение к другому человеку, хотя об этом нико­му не говорим, носим в себе, по край­ней мере, не выражаем своего истин­ного отношения. Это отношения внут­ренние, психологические. Их особен­ность состоит в том, что они часто не субъектно-субъектные, а субъектно-объектные. Другими словами, для та­ких отношений необязательно две сто­роны, достаточно одной и объекта, по поводу которого эта сторона и состав­ляет отношение. К правовому отноше­нию такое значение отношения имеет крайне незначительное касательство и ограничивается областью правосозна­ния. Существуют математические трактовки отношения, но и они не ка­саются социальных, в том числе обще­ственных отношений.

Непосредственный интерес пред­ставляет понятие отношения в смысле общественного отношения. Таким по­нятием обозначается реальное взаи­модействие в социальном пространст­ве живых людей, наделенных сознани­ем и волей, преследующих определен­ные цели. Взаимодействие сторон такого отношения всегда выражается вовне — в поступках, действиях его участников, их жестах (именно этим общественное отношение отличается от психологического, математическо­го, но, как можно будет заметить ниже, не только этим).

Представляется также полезным остановиться на некоторых моментах понимания отдельно взятого (единич­ного) общественного отношения. Осо­бенно важно обсуждение понятий (граней) между общественной связью, фактическим отношением и отноше­нием общественным. Особенность та­кого взгляда состоит в том, что эти по­нятия, по сути дела, отражают процесс становления зрелого социального (об­щественного) отношения [4, 33]. И именно такое знание оказывается полезным при анализе правовых отно­шений, его структуры.

Начальная стадия развития соци­ального отношения — общественная связь. Ее основное назначение состоит именно в том, чтобы соединить, свя­зать в ту или иную структуру различ­ные субъекты, обеспечив тем самым для них, по меньшей мере, две воз­можности: а) самостоятельное поведе­ние, однако субъект такой связи дол­жен, вольно или невольно, учитывать факт связанности с другими субъекта­ми (вторая сторона общественной свя­зи может быть представлена неопреде­ленным количеством субъектов); к примеру, когда я еду в вагоне трам­вая, электрички, веду себя вполне са­мостоятельно, но учитываю, соотношу свое поведение с окружающими меня людьми; б) вторая возможность, выте­кающая из общественной связаннос­ти, состоит в том, что сам факт на­хождения в общественной связи от­крывает мне возможность вступать (устанавливать) в фактические и об­щественные отношения. Обществен­ная связь есть, таким образом, предпо­сылка для установления (участия) различных отношений (например, я получаю возможность установления фактических или общественных отно­шений с коллегами по работе благода­ря тому, что оказываюсь «связанным» в определенную структуру — тот или иной коллектив).

Фактическое отношение — это сле­дующая стадия развития социального отношения. Фактические отношения, в отличие от зрелого социального (об­щественного) отношения, отличают несколько признаков. Во-первых, для того чтобы возникло фактическое от­ношение (а оно может быть математи­ческим, психологическим, мораль­ным, т. е. социальным), в большинстве случаев необходимо наличие двух сто­рон, на каждой из которых может быть по несколько субъектов; во-вторых, содержание фактического отношения отличается как от содержания общест­венного отношения, так и обществен­ной связи. Если сравнивать фактичес­кое отношение с общественным, то по­лучается примерно такая картина: а) форма фактического отношения, т. е. процедура, порядок реализации такого отношения менее строгий, ме­нее определенный (в смысле четкости, формализации поведения). В рамках фактических отношений вряд ли мож­но ожидать господства таких ценнос­тей, как предсказуемость результата взаимодействия сторон, определен­ность в поведении сторон, гарантированность ожиданий взаимодействую­щих сторон, защиты от нарушений. Последнее в значительной степени определяется тем, что стороны таких отношений, как правило, лишены воз­можности соотносить свое поведение с нормативом, поскольку его просто может не быть; б) социальный меха­низм такого отношения действует по несколько иным правилам, нежели отношения общественного.

Фактические отношения — «небла­годарный ребенок», небезуспешно ус­кользающий от заботы в свой адрес, эта форма социального взаимодейст­вия не самая лучшая для патронажа. Она основывается на самостоятель­ном усмотрении его сторон, автоно­мии волеизъявления и пр., что обеспе­чивает индивидуальность, самобыт­ность, неповторимость, яркость в поведении. В таких отношениях фор­мируются определенные черты лично­сти, во всяком случае, без таких отно­шений она вряд ли возможна.

Общественное отношение — это форма социального взаимодействия людей в обществе. Взаимодействие, т. е. обмен актами поведения происхо­дит в интересах достижения той или иной цели. П. Сорокин полагал соци­альное взаимодействие первичной клеточкой, элементом общества. Уче­ный основательно исследовал соци­альное взаимодействие, в том числе обозначил структуру социального взаимодействия, выделив в структуре социального взаимодействия три эле­мента (субъекты, акты, проводники) и подробно проанализировал каждый из этих элементов структуры социаль­ного взаимодействия, т. е. обществен­ного отношения. В частности, под ак­тами П. Сорокин понимал поведение сторон взаимодействия, проводни­ки — это различные предметы, явле­ния (текст, переводчик и пр.), по кото­рым психическая энергия передается от индивида к другому [5].

Не может быть сомнений, что та­кие характеристики имеют важное значение в деле познания и объясне­нии правовых отношений, его струк­туры, поскольку правовые отношения есть вид, разновидность общественно­го отношения. Наряду с отмеченным, хотелось бы подчеркнуть следующие признаки: а) наличие двух конкрет­ных сторон, на каждой из них может быть несколько субъектов; «конкрет­ные» в данном случае не есть персо­нифицированные, скорее — опреде­ленные с точки зрения социального статуса (преподаватель — студент);

б) общественное отношение представляет собой «затвердевший», типичный образец взаимодействия; можно говорить об единообразии поведения в рамках общественного отношения;

в) форма общественного отношения, которая оказывается для его содержания отнюдь не просто «крышкой», но в известной степени формирует его, упорядочивает порядок действий. И в этом смысле при характеристике общественного отношения заметная роль принадлежит по праву нормативу. Но не потому, что он как бы исходно предписывает, навязывает или рекомендует определенную модель поведения, а потому, что именно в нормативе отражается и закрепляется (регистрируется) соответствующий интересам индивида и социума тип, модель (правила игры) взаимодействия.

Например, юридические отноше­ния, с точки зрения их формы, имеют ярко выраженную тенденцию к тако­му порядку осуществления взаимо­действия (его сторонами), при кото­ром на передний план выходят следу­ющие ценности (характеристики): предвидимость результата взаимодей­ствия, предсказуемость поведения сторон, равенство сторон (в первую очередь, в том смысле, что ни одна из сторон не должна в одностороннем порядке и произвольно определять (навязывать) поведение другой; имен­но форма такого отношения обеспечи­вает возможность в последующем до­казывать нарушение одной из сторон порядка взаимодействия. В концент­рированном виде они выглядят следу­ющим образом: правовое обществен­ное отношение — это форма социаль­ного взаимодействия субъектов права посредством использования субъек­тивных прав, исполнения юридичес­ких обязанностей в интересах дости­жения желаемой (законной) цели.

Опираясь на обозначенный смысл правового отношения, попытаемся обозначить его место и роль в рассмат­риваемой триаде. Выше отстаивался вывод о том, что норма права (правило поведения) является ответом на вызо­вы юридических фактов (событий, дей­ствий). Последние обусловливают не­обходимость формирования моделей, правил поведения, которые обеспечили бы выживание и успешное функциони­рование общности (норм права). Но как «вписывается» во все это правовое отношение? Когда оно появляется? Что или кто обусловливает его появле­ние, кто, наконец, его формирует? Юридические факты? Нормы права? Действующие индивиды? Попытаемся ответить на эти не совсем простые во­просы или хотя бы обозначить направ­ления поиска верных ответов.

Традиционно считается, что право­вые отношения, их появление обуслов­ливается юридическими фактами (вспомним понятие юридического факта). Вместе с этим и значительно чаще в нашем правоведении можно встретить утверждение, что правовые отношения есть результат действия правовой нормы, что они производны от нормы права.

Остановимся на первом выводе: появление правовых отношений обу­словливается юридическими факта­ми. В широком плане можно согла­ситься с таким выводом, однако в строгом смысле слова юридические факты обусловливают формирование в первую очередь правил поведения (норм права). Очевидно, что правила поведения вырабатывают действую­щие в обществе индивиды. Правила поведения формируются в процессе практического взаимодействия, при­чем в подавляющем большинстве слу­чаев не мгновенно, а в течение того или иного, нередко длительного вре­мени — в отношениях людей. Можно ли считать такие отношения, в кото­рых (или посредством которых) фор­мируется правило поведения (норма права), правовыми отношениями? По-видимому, нет, это — фактические отношения.

Но вот правило поведения (норма права) выработано, к нему обращают­ся все большее число членов общно­сти (на первых порах путем подража­ния), оно обеспечивается организо­ванной защитой и тем самым охраня­ется и защищается. Что может означать обращение все большего чис­ла людей к правилу поведения? Не что иное, как способ взаимодействия людей, т. е. общественное правовое от­ношение. Значит, правовое отношение возникает, появляется тогда, когда юридические факты «сказали свое слово», правило поведения (норма права) выработано.

Необходимо заметить, что выше анализ касался названных явлений в генетическом аспекте. Если же мы об­ращаемся к анализу этих явлений в функциональном плане, то, естествен­но, картина здесь будет не тождествен­ной, нарисованной выше. В этом слу­чае, основным звеном, как бы демиургом, становится, конечно же, норма­тивно-правовой акт, именно в нем обозначаются те или иные события, действия в качестве юридических фактов, именно на его основе возника­ет правовое общественное отношение. И это очень важный план, если обще­ство и государство стремится к упро­чению правопорядка. Но как только возникают вопросы, связанные с оцен­кой, в том числе и с точки зрения спра­ведливости, закона (иного норматив­ного акта), проблемы изменения или создания новых нормативно-право­вых актов, необходимо обращение к генетическому плану, использование его возможностей.

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ МАТЕРИАЛЫ

1.Хайек фон Фридрих. Право, законодательство и свобода. — М., 2006. — 644 с.

2.Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — М., 1955. — Т. 3. — 656 с.

3.Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений (Новая публикация главы «Немецкая идеология»). — М., 1966.

4.Греецое Ю. И. Проблемы теории правового отношения. — Л., 1981. — 83 с.

5.Сорокин П. А. Система социологии : в 2 т. — М., 1993. — Т. 1. — 448 с.